Новогодняя (м)истерия

Не крикну я со сцены: «Нате!»,
Пришел я не потешить вас.
Крепись, любезный мой читатель, -
Печальным будет мой рассказ.

Служил Гаврила Дед Морозом.
С подбоем белым плащ носил.
Его любили, словно лозунг
«Копец буржуям!», на Руси.

И он в немытую Россию
Всегда спешил в урочный час.
Гаврилы будни трудовые –
Большие праздники для нас.

Но только в ледяных покоях
По вечерам, по вечерам
Терзала нашего героя
Злодейка русская хандра.

И как-то раз, хандрой терзаем,
Он грозно топнул в гулкий пол:
«Народ там день и ночь гуляет,
А я паши на них, как вол?

Тут елочку приправь снежочком,
Там – речку убери ледком.
И ведь при этом – ни глоточка!
Ни до работы, ни потом.

А я, быть может, тоже рылом
Хотел бы шваркнуться в салат!
Ведь я же – Дед Мороз Гаврила,
Гроза всех труб и друг ребят!

Да обо мне слагал баллады
Никифор Ляпис-Трубецкой!
Пусть все ап стенку выпьют йаду!
А я – я заслужил покой!

Короче, братцы, как хотите,
А я устал. Я ухожу».
И он ушел в туман распитий,
В гудящий томно Синий Шум…

Пока наш друг, лучист и весел,
В своих хоромах пил и ел,
В расейских городах и весях
Творился полный беспредел.

Январь уж близился, а снегу
Все нет и нет. Лишь грязь кругом.
Народ мрачнел и бил с разбегу
Друг друга в пузо сапогом.

Народ зверел и пил без меры
Денатурат и самогон.
Народ утратил чувство веры,
Уверовав в Армагеддон.

Чернели праздничные числа.
Шумел народ. И вскоре над
Россией бедною нависла,
Как тень, гражданская война…

А что же бедный наш Гаврила?
Устав от жизни шабутной,
Сидит он, хмурый и унылый,
Поникнув гордой головой.

Не радуют ни Amaretto,
Ни водка с пивом, ни вино.
Стал наш герой худей скелета –
Кащей на троне ледяном:

Поддатый, щупленький и лысый.
Бывало, сядет в тишине,
Часами слушает «Алису»
И подвывает: «Больно мне!»

Скучает посох без работы.
Висит без дела борода.
Все время хочется чего-то,
И сон утерян навсегда.

Гаврила, с горем обрученный,
Размазав слезы по лицу,
И день, и ночь, как кот ученый,
Кругами бродит по дворцу,

Роняя вазы и окурки.
Казалось бы – пропал, подлец…
Но, к счастью, у его Снегурки
Терпенье лопнуло вконец:

«Ну ты, блин, ёшкин кот Матроскин!
Хорош тут нарезать круги!
Давай-ка, деда, вытри слезки
Да людям снегом помоги!

Смотри, что стало со страною:
Уж гром грохочет под Москвой!
Народ бушует, бабы воют,
И дети плачут день-деньской!

Ведь мир не стоит их слезинок,
Как Достоевский нас учил!
Вперед, дедуля, будь мужчиной!
Не будь Емелей на печи!»

И мигом протрезвел Гаврила:
«Да что ж за нехристь я? Клянусь,
Пока во мне еще есть силы,
Не дам в обиду мамку-Русь!».

И вот, стряхнув с себя печали,
Забыв про пьянство и хандру,
Спешит наш друг в родные дали
Спасать страну и детвору.

И вот уже блестит пороша,
И серебрится средь полей
К земле примерзший «Запорожец»,
Как символ Родины моей.

И позабыв про все невзгоды
Страна встречает Новый год.
Вкруг елок водит хороводы
Безмолвный радостный народ,

И счастливо смеются дети,
И в воздух чепчики летят.
И лик Гаврилы юн и светел,
Как много сотен лет назад.

Итак, все кончилось прекрасно.
Все ж, Новый год – пора чудес.
Читатель ждет уж рифмы, только
Ключ вдохновения иссяк…

размер: 3257 байт

Новогодняя (м)истерия - 8341

поэтический конкурс "Новогодняя сказка"

произведение 8341

Новогодняя (м)истерия